Веденское ущелье: Чечня. Веденское ущелье. Озеро Кезеной-Ам

Содержание

Чечня. Веденское ущелье. Озеро Кезеной-Ам

В сегодняшнем посте — рассказ о первой из трёх поездок по горным районам Чечни: вдоль Веденского ущелья к высокогорному озеру Кезеной-Ам на границе Чечни и Дагестана.

1. Отправляемся из Грозного утром. После вчерашнего несколько пасмурного дня погода наладилась — чудесное по настоящему весеннее мартовское утро на Кавказе. Первая остановка через 10 километров — в Аргуне, «городе-спутнике» Грозного. В центре низкоэтажного Аргуна расположен комплекс высоток «Аргун-сити» и хайтековская мечеть «Сердце Матери», названная в честь вдовы первого президента Чечни Аймани Кадыровой.

2. Интерьеры мечети тоже современны и необычны. Так — подвешенные под сводом два огромных круга разных диаметров, соприкасаясь в одной точке, как будто образуют полумесяц.

3. Далее направляемся в сторону Шали. На полпути между Аргуном и Шали на окраине села Герменчук находится «Шира Котар» («Старый Хутор»), комплекс сельских построек, показывающий жизнь и быт чеченцев в старину. Сами постройки — новые, но в них собраны многочисленные оригинальные предметы быта.

5. Со старинными саклями соседствует интересная выставка советских автомобилей.

8. Через несколько километров — город Шали. Как и Аргун, он в основном состоит из частного сектора, окружающего помпезное центральное ядро. В состав центрального ядра Шали входит комплекс «Шали-сити», состоящий из стилизованной под сторожевую чеченскую башню гостиницы (между прочим, весьма недорогой), а также административных и жилых высоток.

9. Тут же на центральной площади Шали в 2019 году была открыта огромная мечеть — «Гордость мусульман» имени пророка Мухаммеда, выполненная в классических традициях исламской архитектуры. Здание мечети способно вместить 30 тысяч человек, а прилегающие территории — до 70 тысяч. На сегодняшний день, это крупнейшая мечеть Европы. Она настолько огромна, что даже в широкоугольный объектив помещается далеко не с каждого ракурса. 🙂

10. Интерьеры мечети.

11.

12.

От Шали наш путь на протяжении 70 километров пойдёт вдоль Веденского ущелья, по которому несёт свои воды в Сунжу и Терек речка Хулхулау. Двигаясь по дороге вдоль Веденского ущелья, минуем сёла Сержень-Юрт, Беной, а затем Ца-Ведено, Октябрьское, Ведено и Дышне-Ведено.

13. Мечеть в селе Ца-Ведено.

14. Рядом с мечетью расположена большая сельская школа.

15. Продолжаем дорогу — короткая остановка в селе Ведено недалеко от автостанции, центрального рынка и главной мечети.

Отсюда уже недалеко до села Харачой, возле которого установлен памятник знаменитому чеченскому абреку Зелимхану. Абрек — это горец, в силу каких-либо причин (например, преследования из-за кровной мести), ушедший в горы, живущий вне закона и отказавшийся от жизненных благ и искушений. Со времён Кавказских войн XIX века, абреками также называли тех, кто вёл в горах партизанские действия против царской власти. В случае с Зелимханом был сначала акт кровной мести (Зелимхан в соответствии с законом гор отомстил за убитого родственника), затем (несмотря на примирение после кровной мести враждующих фамилий) — преследование и арест в 1901 году царскими властями, а потом (после побега из тюрьмы) — Зелимхан ушёл в «подполье» против царской власти. Он слыл неуловимым «борцом за справедливость», молва о нём прошла даже в Петербурге и Зелимхан получил прозвище «наместника гор» в противовес официальному наместнику царской власти на Кавказе. Зелимхан и его сподвижники наделали немало шороху в горах, убили ряд высокопоставленных военных царских персон на Кавказе, совершили ряд дерзких ограблений, но при этом пользовались поддержкой и любовью у бедного горского населения, которым оказывали всяческую поддержку. Зелимхан считается в горском народе эдаким «Робин Гудом» — «грабил богатых и отдавал бедным». Зелимхана преследовали более 12 лет, не раз пытались убить, устраивали засады и целые войсковые операции — но всё бесполезно: абрек был словно неуязвим! И лишь в 1913 году царским властям удалось убить Зелимхана — после продолжительного кровопролитного боя в районе Шали. Воевавший против царской власти Зелимхан считается здесь национальным героем. Мне рассказывали, что и в советское время в Чечне были такие абреки, но их уже так не героизировали.

16. Возле села Харачой, откуда Зелимхан был родом, ему установлен памятник.

17.

18.

19.

20. Село Харачой. Мечеть на фоне гор.

Едем дальше вдоль Веденского ущелья. На выезде из Харачоя на одиноком холме среди ущелья стоит одна из сторожевых дозорных башен этих мест. Такие башни являются визитной карточкой Чечни и Северного Кавказа. Их ставили горцы в прежние времена вдоль ущелий и стратегических путей (которые, как правило, ущельями и шли) на расстоянии взаимной видимости друг от друга — при этом башни совмещали в себе жилые помещения (нижние этажи), а также дозорные и боевые площадки (верхние этажи). Мы увидим ещё немало таких башен во время поездок по горам Чечни, но эта башня в Харачое оказалась первой из увиденных. Большинство сторожевых башен Чечни были построены несколько столетий назад (некоторые даже 500 и 800 лет) и почти дожили до наших дней, но — абсолютно все они были уничтожены гранатомётами, артиллерией и прочим тяжёлым вооружением в 90-е и начале 2000-х во время страшных Чеченских войн нашего времени. Во-первых, башни были в принципе хорошей мишенью (на них часто тренировались наводчики), а во вторых — могли служить хорошим укрытием. Сейчас многие эти башни восстановлены (и продолжают восстанавливаться), но все башни, которые можно увидеть в Чечне — новоделы. Оригинальные старые башни (построенные из ювелирно уложенных друг на друга камней без единой капли цемента) можно сейчас найти только в соседней Ингушетии и других уголках Северного Кавказа, которые не затронули боевые действия.

21. Итак — сторожевая башня в селе Харачой.

22. После Харачоя дорога начинает подниматься серпантином в горы — мы движемся к перевалу Харами, за которым находится озеро Кезеной-Ам и граница Чечни и Дагестана. Виды просто невероятные!!!

23. Вид на Харачой и Веденское ущелье.

24. Чёрный «ВАЗ», слегка присаженный назад — классика Чечни и Северного Кавказа. Как кто-то пошутил — «Чем выше горы, тем ниже «Приоры». :))

25.

26.

27. В начале марта в горах Чечни вовсю цветёт мать-и-мачеха.

28.

29. Веденское ущелье. Фото на память.

30.

31. Далеко-далеко видна ещё одна сторожевая башня.

32. Миновав перевал Харами, начинаем спуск — налево уходит дорога в Ботлихский район Дагестана, а мы движемся по правой дороге и постепенно спускаемся к озеру Кезеной-Ам.

33. В начале марта озеро ещё покрыто льдом, но на улице уже по-весеннему тепло. Очень красиво! Кезеной-Ам — жемчужина Чечни, одно из самых красивых и глубоких горных озёр Северного Кавказа.

34.

35.

36.

37.

38.

39. Кезеной-Ам имеет в плане форму трилистника — при этом два «лепестка» находятся на территории Чечни, а третий — в Дагестане. Граница Чечни и Дагестана проходит по «основанию» вот этого залива и мыску. А весь заливчик и горы за ним — это уже Дагестан.

40.

41.

42. На берегу озера Кезеной-Ам находится гостиница, ресторан и спортивная база. Их восстановили относительно недавно. Летом здесь занимаются парусным спортом и греблей. А мы заедем в ресторан передохнуть и пообедать.

43.

44. После обеда прогуляемся по берегу озера.

45. Лодки.

46. Уже тепло, но лёд ещё прочный. Народ веселится, а детишки играют в «санки», таская за ручки по льду друг друга.

47. Фото на память.

48.

49. Посмотрев озеро, движемся дальше. За ещё одним небольшим перевалом открывается потрясающе красивый вид на Чеберлойский каньон и Главный Кавказский хребет.

50.

51. По Чеберлойскому каньону протекает речка Ансалта (Акхете), которую в этих местах подпитывают ключи подземного стока из Кезеной-Ама. Эта река бежит на территорию Дагестана и далее — в реку Андийское Койсу — Сулак — Каспийское море.

52. Вдали в дымке видны громады Главного Кавказского хребта, по которым проходит граница России (Чечня, Дагестан) с Грузией и Азербайджаном. До Главного Кавказского хребта отсюда около 50 километров по прямой.

53. По Чеберлойскому каньону в течение столетий проходил старинный путь через Главный Кавказский хребет в Грузию.

54. Чуть далее на берегу речки Акхете находится древнее горское село Хой. Во время депортации чеченцев 1944 года его население (как и всё коренное население Чечни) было изгнано. После депортации и даже после того, как в 1957 году чеченцам и ингушам было разрешено вернуться в республику — старинное село много лет стояло в руинах. Сейчас оно активно восстанавливается в том виде, каким было до депортации — существуют планы и по возрождению этого села не только в виде памятника старины, но и как «живого» селения. В 2000-х годах, после войны, некоторые коренные жители этих мест сюда вернулись, и сегодня, по официальным данным, население Хойского сельского поселения составляет около 50 человек.

55. Вернувшиеся жители проживают в новых домах, а старые восстановлены в оригинальном виде.

56.

57. Так (или примерно так) выглядело старинное горское село на протяжении столетий и вплоть до депортации. Сейчас оно практически восстановлено в там самом виде.

58.

59. Главная доминанта села — сторожевая дозорная башня. Село Хой было основано именно как сторожевое и дозорное поселение в стратегически важном месте на пересечении нескольких горных путей в непосредственной близости от ряда перевалов и ущелий. Эта сторожевая башня, как и все подобные башни Чечни, — новодел.

60. На верхнюю дозорную площадку можно подняться по системе скрипучих внутренних приставных лестниц. С вершины открывается отличный обзорный вид на село, окрестные горы и ущелья.

61.

62. Посмотрев селение Хой, пора возвращаться обратно. Небольшая остановка на берегу озера Кезеной-Ам. Вечер, солнышко, красота — «релакс по-чеченски!» 🙂

63. В низком вечернем солнце деревца в снежных ложбинках оставляют причудливые тени — как будто кто-то карандашом заштриховал!

64. Обратный путь — спускаемся с перевала, на закате снова минуем селение Харачой.

65. Заключительная фотография — в селе Ца-Ведено. Пока мой местный напарник (тоже Зелимхан — тёзка знаменитого абрека) ходил в мечеть на вечернюю молитву, я прогулялся до речки, чуть передохнул с дороги, подышал чудесным весенним воздухом.

В Грозный вернулись уже совсем к вечеру. В следующие дни продолжим поездки по горным районам Чечни — посмотрим Аргунское и Шаро-Аргунское ущелья, по которым доберёмся практически до самой границы с Грузией.

К оглавлению >>>

Tags: Кавказ, Россия, Чечня

Черные береты в Веденском ущелье / Армии / Независимая газета

Разведчики морской пехоты в боевом рейде.
Фото Павла Герасимова

Это произошло 21 год назад, в конце февраля 2000-го, в горной Чечне. Именно туда занесла меня командировка от журнала Министерства обороны России «Ориентир», чьим постоянным корреспондентом по Северному флоту (СФ) в ту пору я был.

КРУГОВАЯ ОБОРОНА

Подразделения 876-го отдельного десантно-штурмового батальона (ОДШБ) морской пехоты СФ располагались, подобно островкам во враждебном море, вокруг небольшого поселка Беной у входа во Веденское ущелье. Там морпехи держали своеобразную линию фронта, хотя ее как таковой не было. Не было потому, что боевики находились везде: в горах, прилегающих к Беною, в поселках – обрив бороды и спрятав оружие в тайниках.

Черные береты были обречены воевать как бы в круговой обороне. Отовсюду морским пехотинцам грозила смерть. Чтобы побывать во взводах и ротах 876-го ОДШБ, мне приходилось передвигаться где на бронетранспортере, а где и на своих двоих.

В штабе батальона на карте посмотрел: высота, на которую предстояло взойти вместе с «караваном», 1126 м. Казалось бы, всего-то… Однако в моей памяти то восхождение всегда будет ассоциироваться с изнуряющей бесконечностью.

Честно говоря, взбирался по узкой, обледенелой, заковыристой тропке в 3-й парашютно-десантный взвод, оседлавший одну из вершин Веденского ущелья, лишь на желании увидеть легендарную личность – отважно воевавшего старшего лейтенанта Александра Абаджерова. Мы были знакомы еще со Спутника, заполярного гарнизона морпехов. На взводном опорном пункте «Зимы» (позывной офицера в радиоэфире) я провел двое суток…

Ранним утром Саше по рации сообщили, что «гостя», то есть меня, уже заждались в штабе батальона. Тем более был звонок с Севера: там беспокоятся. Делать нечего, спорить бесполезно: приказ есть приказ. Быстро собрав журналистские пожитки и забросив автомат за спину, я и Абаджеров крепко пожали друг другу руки: «До скорой встречи внизу, в Беное».

Обратная дорога оказалась не столь утомительной, как давешний подъем. Шли цепочкой: с горы вместе со мной сходил очередной Сашин «караван», который к вечеру доставит на поднебесное взводное становище очередную партию боеприпасов и продовольствия.

С ВЫСОТЫ НА ВЫСОТУ

У горной реки Хулхулау, где оканчивалась караванная тропа, наш отряд встретил командир парашютно-десантной роты капитан Сергей Лобанов.

На берегу стояли «под парами» два бронетранспортера.

– Вечером пойдешь со мной на «Карусель»? – сразу спросил Лобанов, имея в виду командно-наблюдательный пункт (КНП) своей роты, расположившийся на такой же, как и «Зима», вершине на входе в ущелье.

– Не вопрос, – с ходу ответил я.

Лобанов, вскарабкавшись на броню, посмотрел, все ли «караванщики» разместились по бэтээрам, и дал отмашку своему водителю: «Поехали!» Боевые машины медленно вошли в мелководную, но достаточно бурную Хулхулау…

– Серега, влево не ходи – там гранатные «растяжки». Забирай вправо, по лучу. – Лобанов, опередивший нашу группу на подъеме, негромко командовал с очередного горного «карниза», украдкой подсвечивая карманным фонариком нам путь в непроглядной тьме позднего вечера.

Идти было тяжко: склон, согретый за день уже почти весенним солнцем, превратился в грязевое месиво. Мы скользили, оступались, падали. Выручало, что на руках были перчатки, и на отдельных участках подъема мы без стеснения переходили на «четыре кости», погружая руки в вязкую массу, отдававшую прелой листвой.

Собрались на выступе, ротный посчитал нас и вновь ушел вперед. Чувствовалось, что дорога на «Карусель» ему знакома, как говорится, от и до. А мы осторожно, пробуя на прочность каждый следующий шаг, медленно шли за Лобановым на высоту с отметкой 593,4 м. Грязь налипала на нас кусками. «Ничего, – подбадривал себя, то и дело забрасывая за спину сползавший вперед автомат, – после войны отмоемся…»

На КНП нас встретил рыжеволосый крепыш – командир 1-го парашютно-десантного взвода старший лейтенант Алексей Федотов. На достаточно вместительном горном плато под вековыми буками его подразделение выполняло одновременно функции взводного опорного пункта и командно-наблюдательного пункта парашютно-десантной роты. И все это вместе именовалось «Каруселью».

– Ну что – тихо? – спросил Лобанов взводного.

– Вроде бы да, – как-то, на мой взгляд, чересчур буднично ответил Федотов. Но уверенность в голосе офицера давала понять: все бойцы на постах, мышь не проскочит.

– Тогда отбой, – скомандовал ротный, – завтра в пять утра все взводы спускаются в Беной. Здесь нас меняют каспийцы. А батальону поставлена очередная задача: уходим на Агишты…

Бойцы старшего лейтенанта Александра
Абаджерова. Веденское ущелье,

февраль 2000 года. Фото автора

НАПАДЕНИЕ НА «КАРУСЕЛЬ»

События, которые развернулись на «Карусели» чуть позже, зафиксировались в моей памяти с хронологической точностью.

В 21.15 южнее КНП упали две минометные мины. Матрос Дмитрий Диков, находившийся в секрете у склона горы, доложил, что «гостинцы» ухнули в лощине рядом с неразорвавшейся авиабомбой, метрах в 150 от нас. Артиллерийский корректировщик старший лейтенант Сергей Челкин связался по радиостанции со штабом, запросил: кто-то из наших минометчиков «работает»? По ночам они вели так называемый беспокоящий огонь по близлежащим горам, где потенциально могли находиться боевики.

Нам ответили, что в направлении «Карусели» никакой «работы» нет. Тогда – противник? Так близко? Откуда? Ведь морпехи блокировали его на противоположном хребте ущелья?

Из Беноя запросили расстояние, на котором мины легли от КНП, и сообщили, что 10–12 боевиков пытались прорваться через 1-ю десантно-штурмовую роту на равнину – в Сержень-Юрт, однако черные береты отбились.

«Поползли, как тараканы после зимы, упадки конченые», – сплюнул в сердцах заместитель Лобанова по воспитательной работе капитан Олег Левченко.

Мы подождали полчаса, час – тихо. В командирской палатке начали устраиваться на ночлег. Мне выделили «спальник» и место на краю укутанного брезентом «лежака» из досок и веток. Сбросив резиновые сапоги, забрался в «спальник», не снимая камуфляжа. Теплую куртку, сумку с блокнотом и диктофоном положил у изголовья, автомат – по правую руку. Спать так спать.

Вместе с усталостью сон нагоняла и тишина, изредка нарушаемая лишь потрескиванием дров в печке-буржуйке. Как говорят в Спутнике, «мохнатый» смежил веки. И вдруг…

Фьють – бум, фьють – бум, фьють – бум!..

– Мины!!! – Лобанов выскочил из своего «спальника», будто чертик из табакерки, схватил автомат и вырвался из палатки. За ним на выход и мы посыпались горохом. «Гаси печь и фонарь», – крикнул Левченко матросу-истопнику.

Я замешкался буквально на мгновение, решая, хватать с собой сумку с корреспондентскими пожитками или нет: жаль было бы похоронить двухнедельный журналистский труд под останками палатки. «Дурак! – вдруг разозлился на себя. – Если, не дай бог, что, то он тебе и так уже не пригодится». Схватил «калашников» и юркнул вслед за морпехами…

Господи, какой же все-таки противный звук у падающей мины! Какой-то металлический, неестественный, неодушевленный.

Хотя о какой душе можно говорить применительно к железу, несущему смерть?

ПОД ОГНЕМ И СНЕГОПАДОМ

Мы, вжавшись спинами в деревья, под звездным чеченским небом насчитали около десятка разрывов. Метрах в семидесяти от «Карусели» мины кучно вонзились в склон горы, на вершине которой находился ротный КНП. Повезло. Будь вражеские минометчики поудачливей, тысячи осколков огненным смерчем смели бы нас с горного плато.

Однако, видимо, не только судьба хранила меня: в нагрудном кармане камуфляжа, у самого сердца, я носил маленькую иконку с образом святой княгини Ольги – тезки-покровительницы моей жены. Когда улетал в командировку на Северный Кавказ, взял ее в самый последний момент…

Сергей Челкин прокричал в гарнитуру рации: «Подверглись минометному обстрелу!..» Из Беноя вновь запросили расстояние от КНП до разрывов. «Да боевики же слушают нас в эфире, – кого-то осенила мысль связать падение двух первых мин и теперешний обстрел.

– Они и огонь скорректировали по нашему предыдущему докладу».

Арткорректировщик тут же выдал в эфир: «Доложить дистанцию не могу. Есть вероятность, что нас слышат чужие…»

В это время меж вековых деревьев по-волчьи взвыл ветер, резко – до озноба в костях – упала температура и с черного неба повалил неистовый снегопад. Ядреный, плотный, укутавший своей пеленой «Карусель» настолько, что в двух шагах мы едва различали друг друга. Конечно, в хищном завывании ветра нечего было и пытаться расслышать свистящий звук от летящей по крутой траектории мины. Но, может быть, уже позже размышлял я, именно метель, свалившаяся на головы морпехов, и спасла наш КНП от дальнейшего расстрела.

На «Карусели» свой пост матрос Дмитрий
Диков оборудовал в небольшой «пещере»,
образовавшейся в выгоревшем корневище
векового бука. Веденское ущелье,
февраль 2000 года.

Фото автора

Спустя час возвратились в палатку. «Ну что? Живой? – спросили «истопника». – Раскочегаривай «буржуйку», дует так, что ни зги не видно».

В 01.35 на периметре обороны «Карусели» сработала гранатная «растяжка». Как по возвращении прокомментировал Федотов, ходивший провентилировать ситуацию, с дерева сорвало ветку, она придавила тросик, вот «растяжка» и бумкнула… После этого инцидента на «Карусель» уже окончательно пришли мир и покой. Хотя той ночью в надрывный вой вьюги еще долго вплетались отголоски отдаленных взрывов и пулеметных очередей.

ПУТЬ В КАСПИЙСК

На следующий день уже в Беное мы узнали причину столь активной в последние сутки боевой жизни: полторы-две тысячи боевиков под предводительством бесноватого Хаттаба планируют атаковать Ведено. Если же нападение сорвется, то намереваются просто вырваться на равнину, вот и нащупывают возможные варианты прорыва.

Всю следующую ночь парашютно-десантная рота капитана Лобанова ночевала прямо в бронетранспортерах. Колонна выстроилась на дороге, чтобы в случае штурма поселка быстро прийти на помощь пермским омоновцам и отряду местной самообороны, который состоял из горцев, скажем так, наиболее продвинутых после первой чеченской кампании.

Однако ночь на 29 февраля 2000 года прошла относительно спокойно. Где-то в начале четвертого утра батальон начал сворачиваться, а уже в шесть часов колонна ОДШБ двинулась в сторону Ведено. После него – на Агишты.

Мой же путь лежал в обратную сторону – в Дагестан. В девять утра на командирском УАЗе вместе с заместителем комбата по воспитательной работе майором Олегом Валиевым и лейтенантом из бригадной службы ГСМ мы выехали в направлении Каспийска. Через недавно освобожденные от боевиков и только начинавшие возвращаться к мирной жизни Сержень-Юрт, Шали, Гудермес…

На многочисленных блокпостах, когда Олег, открыв дверцу, бросал коротко: «Майор Валиев, морская пехота», – омоновцы и эмвэдэшники только удивлялись: «Ну, вы, мужики, даете! По Чечне – одни, на уазике…»

Но Бог миловал. На всем пути. И где-то к полудню мы уже добрались до дагестанской столицы – Махачкалы. А там и до Каспийска, где дислоцировалась бригада морской пехоты Каспийской флотилии, рукой подать – восемь километров.

Через сутки в штабе оперативной группировки морской пехоты на Северном Кавказе от приехавших черноморских разведчиков, входивших в состав ОДШБ, я узнал, что наш десантно-штурмовой батальон в целом успешно совершил многокилометровый марш к новому месту дислокации. А в Шали на той самой дороге, по которой мы проехали днем раньше, на вражеском фугасе подорвался морпеховский МТЛБ (многоцелевой транспортер (тягач) легкий бронированный).

Услышал я и то, о чем вся Россия узнала только спустя недели полторы: о героической гибели 6-й парашютно-десантной роты псковской 76-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии ВДВ. Та смертельная схватка «голубых беретов» с двухтысячным полчищем боевиков произошла практически за спиной у североморцев.

ВОЙНА ВЕЗДЕ ДОГОНИТ

…Когда пассажирский самолет взлетел из аэропорта Махачкалы и начал набирать высоту, под его серебристыми крыльями медленно и величаво проплывали горные вершины и хребты, седые от векового, сколько уже столетий не таявшего снега.

«Прощайте, горы, вам видней, кем были мы в краю далеком», – на память пришли слова из старой «афганской» песни. Я улетал домой, оставляя внизу воюющую Чечню, друзей и товарищей из 876-го отдельного десантно-штурмового батальона морской пехоты. Тогда верил, что уже через две-три недели, а не три с половиной месяца, я встречу их в Кольском Заполярье. И обязательно с газетными статьями о них, мужественных морпехах-североморцах, и фотографиями…

– Для тебя, Серега, война закончилась, – улыбаясь, сказал мне двумя днями ранее майор Олег Валиев, когда наш уазик пересек Герзельский мост на административной границе Чечни с Дагестаном. – Теперь твоим оружием станет не автомат, а журналистское перо…

Только война все же догнала меня уже в Мурманске.

6 марта 2000 года я сошел с московского поезда, и встретившие меня сослуживцы ошеломили: в Чечне умер начальник береговых войск Северного флота генерал-майор Александр Отраковский. Глубокой ночью на командном пункте ОДШБ на 54-м году жизни перестало биться сердце отважного морского пехотинца, боевого генерала, Героя России. Он умер во сне…

Я тогда даже до конца не поверил в это. Потому что ровно за неделю до его смерти разговаривал с Александром Ивановичем в Беное, откуда батальон готовился к маршу на новые позиции рядом с Аргунским ущельем. У меня заканчивалась командировка, и я договорился с Отраковским об интервью уже после войны, в Североморске…

Позже морпехи, вернувшиеся с Северного Кавказа, говорили, что скорее всего изношенное двумя чеченскими войнами сердце генерала не выдержало сильных переживаний из-за запрета вышестоящего командования оказать помощь десантникам псковской дивизии, погибавшим на высоте 776,0.

А тогда в шестой день весны за какие-то полчаса посткоровский уазик покрыл 27 снежных километров, отделяющих Мурманск от Североморска – главной военно-морской базы Северного флота. Еще через десять минут, сделав телефонный звонок в родильный дом флотской столицы, я узнал, что этой же ночью у меня родилась дочь.

заметок | Обыкновенный брак: мир дворянской семьи в провинциальной России

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicОбыкновенный брак: мир дворянской семьи в провинциальной РоссииИстория краеведения и семьиСовременная история (1700–1945 гг.)Новая история (1800–1914 гг.)История России и Восточной ЕвропыКнигиЖурналы Мобильный телефон Введите поисковый запрос

Закрыть

Расширенный поиск

Иконка Цитировать Цитировать
Разрешения
Делиться
- Твиттер
- Подробнее

Укажите

«Примечания», Обычный брак: мир дворянской семьи в провинциальной России (2012 г. ; онлайн-издание, Oxford Academic, 24 января 2013 г.), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199796991.002. 0011, по состоянию на 20 марта 2023 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicОбыкновенный брак: мир дворянской семьи в провинциальной РоссииМестная и семейная историяСовременная история (1700–1919 гг. )45)Новая история (1800-1914)История России и Восточной ЕвропыКнигиЖурналы Введите поисковый запрос

Расширенный поиск

Тема

Местная и семейная историяИстория России и Восточной ЕвропыНовая история (1700-1945)Новая история (1800-1914)

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

Щелкните Войти через свое учреждение.
Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

Щелкните Войти через сайт сообщества.
При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. См. ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке